-как вас зовут?
А нас никак не зовут, мы сами приходим.
Кагаями Шедоу\Kagayami Shadow
(Также нас называют Ями, Каге, Шедоу, Тенью, Шедди и прочими составляющими, какие только взбредут в голову этим четырехногим созданиям.)
Имя заключает в себе японские и английские слова. Kaga - тень, Yami - тьма, Shadow - тень. Позитивное у нас имечко, не правда ли?
-сколько вам лет?
По нам сказать трудно, да и точного ответа мы сам не знаем. Но, наверное, число, которое вы ожидаете услышать, будет приближено к двум, или, может, трём...
-ваш пол?
Нас много, и наш пол определить очень трудно. Но мы любим представляться от женского пола. Так пусть будет женский.
-характер?
Это вопрос? Вы даже не знаете, насколько он сложен. Нет, не потому, что нас много. Даже если нас считают шизофрениками, даже если так оно и есть, мы все - единое целое, и мыслим одинаково. Просто мы не умеем судить себя, или просто не хотим. Быть может, это указывает на эгоцентричность? О нас говорили многие люди, и каждый говорил про нас что-то своё. Помню, один волчонок закричал "О пресвятой Хранитель Леса!" Может быть, мы были святым в его глазах? Другая вопила "Ты чудище! Монстр! Убирайся!". Ей наше общество, видимо, не понравилось. Она продолжала визжать, из-за чего наш нежный слух сильно страдал. Она выглядела очень испуганной, но мы очень хотели помочь ей. У нас часто появляется желание помогать людям. И мы стараемся им помогать, и иногда у нас это получается. Такое делают существа, которые называются альтруистами? Тогда мы сами себе противоречим. Но были лисы, которые нас приняли, и мы очень радовались, находясь с ними. Мы любим быть счастливыми. Однажды мы спросили тех лисов, что они о нас думают. Один говорил "Ты шизофреник, но ты добрый!", на что мы вечно отвечали, что мы девушка. Другой говорил: "Ты не умеешь ненавидеть, но тебя все боятся. Ирония же." Голос третьего звучал иначе: "Ты загадочная персона. И никогда никому ничего не рассказываешь, даже несмотря, что порой твою пасть просто нельзя заткнуть, ха-ха! Ты умеешь болтать, но из тебя никогда ничего не вытянешь." Так и звучали их ответы до того, как мы их убили. Нам не было их жалко почему-то. Может это было потому, что они обманули нас? Видимо, мы не очень дружелюбны к тем, кто обошёлся с нами плохо. И нам было очень приятно ощущать тепло их крови на наших губах. До этого же мы готовы были отдать за них жизнь. Преданность друзьям и не способность прощать? Второе, думаю, мы могли бы опровергнуть. Однажды мы простили волка, который хотел нас убить, потому что он извинился... будучи уже без одной лапы. И мы его отпустили. Это ли значит, что мы милосердны? Мы не разбираемся в эмоциях или чувствах, но мы их испытываем. Мы не любим гадать, мы предполагаем; мы не зациклены на прошлом, мы ему радуемся, вспоминая приятные моменты; мы не боимся смерти, мы любим и ценим настоящее. Мы можем выполнять любую работу: хоть ассасина, хоть няньки. Мы не боимся работы, хотя и бываем очень ленивы. Мы постоянно предоставляем факты, но мы грандиозные мечтатели. Мы ведём себя очень игриво, и все думают, что у нас на уме что-то есть, но это не так. Мы никогда не планируем навредить кому-то. Мы всегда предпочитали импровизировать. И мы очень и очень дружелюбны. Так однажды сказал нам очень интересный человек. Он погиб, спасая нас. И мы его очень любили. После этого же мы перестали привязываться к людям и ничего и никого не принимали близко к сердцу. И нам нравилось так жить. Ещё мы крайне пофигистичны, хотя можем лишний раз завести спор на любой мелочи. И, самое главное: мы верим в то, что случайностей не существует. Мы всегда ищем причины и следствия, мы всегда докапываемся до правды, и мы не сдаемся, пока этой правды не достигнем. И мы до сих пор в поисках простой истины. Мы и по сей день ищем ответ на вопрос. Вопрос, который мы даже не знаем.
Мы - всего лишь ребёнок, которому никто ничего никогда не объяснял.

-внешность?
-Боишься темноты, мальчик?
-К-кто т-ты?..
-Темнота... (с)
Вы когда-нибудь видели тьму? Как это "нет"? Вы сталкивались с ней ни один раз, когда ложились спать или ходили ночью по улицам. Все с ней почему-то борятся, и никогда никто не хотел её понять. Однажды, один лисёнок захотел. И в итоге, он стал един с этой тьмой. Он стал ею. Хотя, вообще-то, это была она. А если совсем по-правде, это были мы. Мы - воплощение тьмы. И сомневаемся, что мы преувеличиваем. В темноте нас никто не увидит. У нас чёрный нос, чёрные глаза, чёрные когти и чёрный язык. Обычно. Наша шерсть идеально чистая, цвета смерти. Обычно. Нам очень трудно описывать свою внешность, потому что она постоянно меняется. Всё дело во врожденных способностях, которые мы не можем контролировать. Поэтому от нас постоянно исходит словно бы пар. Вокруг нас воздух всегда темнее обычного. Он словно забит паром, который исходит из нашего тела. И в этом пару сложно разглядеть такое худощавое тело, гибкое и изящное, чуть удлиненное, на высоких, стройных, несильных, но не менее гибких лапах, с короткими, но острыми как коса смерти когтями. Однако, так как мы любим появляться "из ниоткуда" посреди ночи перед незнакомцами и заблудшими душами, им часто удается увидеть нашу вытянутую, заострённую мордочку с длинными изысканным ушами, покрытыми шрамами от давних порезов. Мы никогда не ухаживали за нашей прелестной шёрсткой, отчего ходим мы всегда лохматыми. Или взлохмаченными. Наши клыки всегда остаются чернее тьмы и сильнее стали, и, что странно, так это то, что губы у нас как-то странно срослись с дёснами, из-за чего кажется, что они и вовсе отсутствуют. Признаемся честно, у нас из-за этого проблемы с пусканием слюны и её удержанием в пасти. Наш смоленный язык очень похож на змеиный. Дело в том, что однажды, будучи не свыкнувшимися с нашими клыками, мы укусили себе язык. Да так укусили, что разрезали его на две части. Вот с тех пор мы начали слегка шепелявить, зато язык у нас уж точно стал без костей. Или уже языки?..
Это мы поговорили о постоянном. Частенько бывает, что наши куски плоти перестраиваются. Как случай с лишней лапой. Если бы это ускоряло регенерацию, это было бы замечательно, но все как раз наоборот. Однажды из-за капризов наших способностей, мы выкашляли своё лёгкое. И у нас отросло второе. Или оно уже там было? Был ещё случай, когда у нас выпал глаз на замену новому, который почему-то был на лбу. Потом всё вернулось на место. И оно всегда возвращается. И нам это весьма не нравится, ибо это всегда больно и неприятно. Более приятные изменения происходят, когда наша шерсть меняется из-за неконтролируемых способностей. Да и вообще, однажды у нас пятая лапа выросла на час, но этот момент мы опустим. Во-первых, меняется цвет шерсти или кожи. Целиком - никогда. Чаще всего меняется цвет внутри ушей, цвет когтей, языка, хвоста целиком или его кончика, а так же глаза. Бывает, сменяется цвет усов. Хе-хе, забавно, что однажды у нас сменился цвет костей. Было интересно, наверно, наблюдать за лисой, у которой подсвечиваются кости внутри, красиво переливаясь всеми оттенками радуги. Что-что? Вы не поняли про разноцветность? Сейчас разъясним. Контролировать свои способности мы не умеем, и во время изменения внешности наши изменённые части тела начинают переливаться от красного до оранжевого, с оранжевого на желтый и так далее. Ещё часто у нас вырастает шерсть на загривке, и частенько она тоже становится другого цвета. И всегда, когда эти странные вещи с нашей внешностью происходят, одно остаётся неизменным. На фоне тёмной черноты светится знак по бокам, напоминающий кривую, резкую спираль из прямых линий. Это наше проклятье, которое мы на себя наложили, дабы обуздать наши силы. Не вышло, лишь зря себя очернили. Поняли шутку? Очернили! ... а, не важно. Он на нашей шерсти присутствует всегда, но лишь при этих феноменах с цветом он виден и различим. Что интересно, так это то, что в тени, испаряющейся из нашего тела, переливающие тона подсвечиваются. Но если чёрный туман туда не попадает, то это лишь просто цветная шерсть. Может быть, это обман зрения? Зрительная иллюзия? Кто знает, кто знает.
В последнее время, кстати, мы заметили, что можем как-то контролировать перемены цвета. Когда мы охотимся, или злы, или разгневаны, цвета принимают красные, или оранжевые, бывает желтые оттенки. Когда же мы в задумчивости, преобладают холодные тона. Но мы не умеем контролировать приход и уход способностей. Это, бывает, мешает на охоте, но мы ничуть не нервничаем. Мы привыкли к безличию.
Загляните в наши глаза, чёрные, как ночное небо, освободившееся от влияния звёзд и Луны. Они показывают безразличие. Они выказывают отсутствие разума. Они олицетворяют вечность. Но они пусты. Пусты, как ночное небо, освободившееся от влияния звёзд и Луны.
И это - мы. И если вы однажды увидите чёрный туман, блуждающий в лесу в поисках чего-то, знайте - вы видите нас.
-биография?

-Сначала. Они будут восхищаться тобой.
-Почему?                                     
-Ты никогда не узнаешь.             
Потом... они станут совсем как ты.
-Почему?                                     
-Ты никогда не узнаешь.             
После... они тебя возненавидят.   
-Почему?                                     
-Ты никогда не узнаешь.             
Но это ведь так, а?~ (с)           

Мы прекрасно помним хорошие моменты нашей жизни, и смутно вспоминаем плохие. Наша жизнь преисполнена печалью и трагическими событиями, потому мы радовались каждому лучику Солнца. Всё настолько банально, что вспоминать не хочется. А основная наша печаль детства, самая первая, которую мы помним - мы родились. Тогда мы ещё были обычной лисой, хотя, разве обычные лисы помнят своё рождение? Помним: вой волков поблизости, шум чьих-то шагов, быстро приближавшихся к нам. Нам было больно, но нам было хорошо. Мы помним тепло лап наших матерей и... стойте. Рычание? Да, она рычала. "Я не отдам их!" - такими были её слова. Дальше туман... что мы помним следующим, так это тьма. Мы постоянно видели тьму до того момента. Когда мы открыли глаза. И мы увидели небо впервые в нашей жизни. Оно было приятного темного цвета, и мы увидели как на небе пролетело что-то белое. Мы спросили у матери, что это. Её голос был музыкой для наших ушей, пусть хриплый и тихий, но он ясно звучал в нашей голове, и мы узнали от неё, что мы видели падающую звезду. Мы опустили наш взгляд и различили фигуру матери. Она была двуногой и без уха. У неё были очень грустные глаза, но она старалась улыбаться, глядя на нас. И мы, глядя на это несчастное создание, на эту жалостливую мордочку... рассмеялись. Мы бессердечно рассмеялись ей в лицо, насмехаясь над её изуродованным телом, преисполненным шрамами. Её грустные глаза заблестели... слёзы счастья или горя, мы так и не поняли. И никогда, наверное, не поймём. Она никак не прокомментировала наше поведение. Она лишь начала рассказывать нам сказку о некоем лисе-чеканщике, историю о котором мы так любили слушать.
Далее, было много приятных моментов. Мы росли, учились охотиться, играли с братьями и сёстрами, на нас нападали медведи, но мы как-то сбегали от них. И так мы содержали мать. Сначала ловили ей мышек, маленьких-маленьких, которые еле умещались в нашей пасти, часто голодая, лишь бы прокормить мать, а потом, когда выросли, стали охотиться на более больших созданий и голод для нас стал вещью крайне непривычной. Многие наши братья и сестры нас покинули, когда выросли, но мы остались. Мы заботились о нашей старушке-матери. Иногда это было трудно, но нас это не заботило. Мы решили, что это - цель нашей жизни. И вот однажды, эта цель для нас была разрушена. Разбита вдребезги. Кем? Тем, кого мы больше всего любили и уважали.
"Где ты, дочь моя?" - Однажды спросила она. Мы подошли и сели напротив нашей старой матери, лежавшей в уютной норе. "Вот я." - Отрезали мы. И она сказала, что есть у неё к нам важная беседа. Она сказала, что это насчет нашей опеки. Она призналась, что она нас ненавидела. Ненавидела больше всех своих детей вместе взятых. Она сказала, что желала нам смерти. Она каждый день молилась об этом. "Ты издеваешься надо мной, да? Издеваешься! Тебе же приятно наблюдать за нашими мучениями. Только поэтому ты меня не покинула. Только из-за того, что ты меня ненавидишь. Презираешь. Ведь это так, да?" - Мелодично звучали в нашей голове её слова. Но они играли далеко не весёлую симфонию. Мы хотели заставить её замолчать, и звон в ушах, которым отбивало каждое слово нашей матери в голове, становился всё громче... чётче... больнее...
Что? Как так? Как так оказалось, что мы стоим рядом с матерью? И что это за красная жидкость, окрасившая нашу с матерью шерсть? Какое приятное тепло на губах... знакомое ощущение... это кровь?.. Глаза... наши глаза... они влажные... и опять этот шёпот... привычный хриплый, тихий голос в нашей голове. На этот раз он звучал так нежно и ласково... "Я не жалею, что спасла вас тогда. Я сохранила жизнь такому прекрасному созданию, рождённому при свете Луны... созданию, что сияло ярче тысячи Солнц... я..."
Она что-то сказала. Что-то, что мы не помним. И видимо никогда, никогда не вспомним. Она закрыла глаза, и больше не открывала их никогда. И тогда мы обезумели. Мы забрались на самую верхушку дерева и всю ночь, и весь день выли, пока не потеряли голос. Пока не обессилили и упали. К счастью, мы умели падать, и ветками смягчили падение. Это было самое главное разочарование в жизни. Но это был самый счастливый день в жизни. День, когда мы стали свободны. И мы стали бродить в поисках новой цели по миру, наблюдая за жизнью в лесу. Мы впоследствии узнали, что мать наша когда-то давно была майором рейнджеров. И сами захотели пойти по её стопам. Но прежде, мы захотели расквитаться с прошлым.
Одной ночью, мы совершили что-то очень безумное. Крайне безумное. Мы не помним, что мы сделали. Если мы пытаемся вспомнить, то что-то подавляет наши воспоминания. Мы лишь знаем, что после этого безумства наша некогда рыже-коричневая шёрстка, какая была у всех наших братьев и многих других лисов, которых мы ранее встречали, изменилась. И никогда больше не менялась обратно. Она стала чёрной, как Майкл Джексон до операции. И вскоре мы поняли, что не только шерсть изменилась. Мы целиком стали чернотой. Тьмой. Мы бросили вызов судьбе, решив, что сможем контролировать силу тьмы. Проиграв спор, мы потеряли контроль даже над тем, что могли раньше. Но мы все равно шли дальше. Наверное, мы просто потеряли способность разочаровываться в себе, в жизни или ещё чём-то. Может быть, мы утратили эту возможность ещё раньше, при смерти матери. Мы много и часто улыбались. Мы стали тем, что мы есть. Мы забыли своё старое имя и дали себе новое. Мы стали больше, чем "Я". Мы - это я и тьма, окружающая меня. Рейнджерами же мы стали относительно недавно. И мы ещё увидим, во что это превратится...
Как видите, жизнь наша скучна и банальна, но тем не менее, она такая, какая она есть. Вряд ли я захотела бы её изменить.
-Да. Всё действительно так... но, как ты узнал?
-Я всегда знал.
...
И на этом все, старый-добрый друг.
-Ты никогда не узнаешь...(с)

-магия?
~>Смена облика
С этой способностью мы родились. Эту способность контролировать мы не умеем.
~>Управление тенями
Мы осмелились бросить вызов тьме, пытаясь обуздать эту способность. В итоге, она обуздала нас.
~> Умеем показывать фокусы с кольцами, яйцами(да не теми!) и монетками.
-ваш вид?
Нас называли лисой. Так значит, мы - лиса?
-фракция?
Рейнджеры.
-должность в стае\своре\банде?
Пограничник, десу йо!
-как нам с вами связаться?
Мы думаем, что вы найдёте, как. Ведь вы итак знаете, нэ? ;3